Французский ежегодник 2001. М., 2001. С. 3 - 6.

30 ноября 2000 г. ушел из жизни выдающийся российский ученый-медиевист, доктор исторических наук, профессор Юрий Львович Бессмертный. Став автором “Французского ежегодника” еще в 1966 г., Юрий Львович энергично поддержал инициативу по возобновлению этого издания в наши дни и принял активное участие в работе его редакционного совета. Именно он предложил тему первого раздела настоящего выпуска. Увы, реализацию этой идеи увидеть ему уже не довелось…

Такой близкий и далекий...

Самокритичный и неостанавливающийся в своем поиске ученый. Требовательный преподаватель. Блестящий лектор. Высочайшей культуры человек, в котором сочеталось то, что для многих других бывает трудно совместимым: известность и внимательность к окружающим, отстаивание своей точки зрения и способность признать ошибку, строгость и мягкость. Таким был Юрий Львович Бессмертный.

Жизненный путь этого удивительного человека мог бы походить на голливудскую историю становления звезды со счастливым концом. Мог бы... да слишком много в нем было боли и горя. Мальчик из еврейской семьи в годы репрессий лишается отца. Через несколько лет уходит на войну. Остается жив. Первые научные труды не получают признания. Советская идеология, монополизирующая гуманитарные науки, отвергает инакомыслящих. Нет возможности преподавать в столичных ВУЗах. Запрещено выезжать за границу. Долгие годы кропотливого труда проходят в библиотеках. Не прекращается работа с учениками. Времена меняются. Юрий Львович получает возможность публиковаться. Начинают поступать приглашения преподавать в лучших европейских университетах, десятки учеников открыто ведут самостоятельные научные исследования под его руководством. Юрий Львович становится руководителем Центра по изучению истории частной жизни и повседневности в Институте всеобщей истории РАН, преподает в качестве профессора во французско-русском центре исторической антропологии имени Марка Блока в Российском государственном гуманитарном университете, публикует популярнейшие в наши дни научные издания “Казус” и “Человек в кругу семьи”. Его книги и статьи переводятся на иностранные языки и печатаются за рубежом. Казалось бы, пришло все: известность, возможность писать, преподавать... Но все остановила внезапная смерть. В ноябре 2000 г. Юрия Львовича не стало.

Когда уходит из жизни человек, всегда кажется, что слишком рано, что многое осталось незаконченным. Юрий Львович успел ответить на многие волнующие его вопросы и, главное, успел задать, сформулировать новые, на которые предстоит еще ответить поколению его учеников. Научные исследования этого историка велись как бы в двух ракурсах: история средневековой ментальности (в последнее время история представлений средневековых рыцарей) и разработка исторических методов исследования. Изыскания и в той и в другой области отразили эволюцию изменений научных взглядов этого ученого. Невозможно ее описать и проанализировать в рамках краткой статьи. Тем более что научный путь Юрия Львовича представляет собой не только историю индивидуальных сомнений и поисков одного, очень талантливого историка, но отражает становление и развитие российской исторической антропологии в целом, одним из основателей которой являлся он сам. Коснусь лишь тем и вопросов, волновавших Юрия Львовича в последнее время.

Мне посчастливилось присутствовать на одной из последних лекций Юрия Львовича. Наиболее часто он возвращался к одной и той же актуальной методологической проблеме: как скоординировать изучение индивидуального и общего в истории представлений. Общеизвестно, что в последнее время российские и западные историки представлений все больше и больше обращаются к изучению индивидуального и неповторимого в истории. Свои изыскания они как бы противопоставляют уже ставшему классическим изучению изменения поведенческих и мыслительных стереотипов. Если раньше историки стремились выявить нечто среднее, общее для всех в изучаемую эпоху, то теперь все больший интерес начинает вызывать неповторимое, девиантное, уникальное. Правда, оно и прежде попадало в поле зрения историков, но лишь как пример для иллюстрации общих закономерностей. В наше время “казус” начали изучать как бы сам по себе. Наиболее ярко эта тенденция отразилась в статьях альманаха “Казус”. Практически возникла новая “альтернативная история”. Юрий Львович активно участвовал в развитии этого нового направления. Неслучайно одни из последних его статей носят такие названия, как “Казус Бертрана де Борна” или “Это странное ограбление”. Название статей вполне соответствует содержанию: анализируется казус. Однако в отличие от многих своих коллег Юрий Львович не занял “легкую” и “удобную” для современных историков позицию изучать казус как нечто странное, случившееся в прошлом вне методологически осмысленной связи с общими функционирующими в обществе той поры явлениями. Напротив задавал неразрешенные на данный момент вопросы и для сторонников “альтернативной истории” и для приверженцев традиционной истории вопрос, как сочетать изучение девиации и нормы. По сути, в его последних работах делалась попытка проанализировать семантическое поле уникального в средневековой Европе во взаимосвязи с суммой значений норм и стереотипов, функционирующих в ментальности людей той поры, выявить поле напряжения между девиацией и нормой, то в какой степени индивидуальное могло себя проявить по отношению к стандарту. В предисловии к коллективному труду “Человек в кругу семьи” Юрий Львович сформулировал эту проблему следующим образом: “...важно представлять пределы самодеятельности индивида в разные эпохи и механизм формирования его решений, особенно тех, которые расходились с нормой. Именно взаимодействие стереотипного и индивидуального выступает сегодня, пожалуй, как самое интригующее при изучении истории общества”[1]. Юрий Львович задал еще один вопрос, который пока остается без ответа в современных нам исследованиях: “в какой мере выявляемый в изучаемых традиционалистских обществах нестандартный выбор индивида мог играть подобную роль, мог выступать как форма движения культуры и, что особенно для нас интересно, как вклад индивида в это движение”[2].

Юрий Львович сформулировал методологические вопросы, на которые далеко не все были готовы ответить. Однако правильная постановка вопроса способствует нахождению правильного ответа. Помню, что самым сложным для его студентов было определить, на какой вопрос должно ответить их исследование. Юрий Львович успел нам помочь задать вопросы. Теперь за нами найти на них ответы.

---

[1] Бессмертный Ю.Л. Человек в кругу семьи. Очерки по истории частной жизни в Европе до начала нового времени, М., 1996. С. 12.

[2] Там.же. С. 15.

---

Назад